Очень трудно рассказывать о театре, который создан тобою, рос и менялся вместе с тобой. Вместе с тобой переживал, творческие кризисы и взлеты, вместе с тобой старился и становился мудрее. Рассказывать о своем театре, все равно, что рассказывать о своем детище; каким бы он ни был, ты все равно будешь, необъективен - ведь это твой ребенок.
Театр - это не здание, не сценическая площадка и даже не вешалка. Это живой организм, лицо которого определяется составом людей его населяющих. Люди определяют атмосферу в коллективе, творческий настрой и, если хотите, преданность своему делу. В одном из театральных пособий недавно прочел поразившую меня фразу: "Основными опасностями начального этапа профессиональной подготовки подростков мы считаем доведение их преданности искусству до степени фанатизма...", прочитал и задумался, а не этим ли мы страдали в начальный период своей педагогической деятельности, внушая своим воспитанникам, священный трепет перед всем, что касается театра? Правда, мы не ставим перед собой задачи профессиональной подготовки, я подчеркиваю профессиональной, потому что организовали театр в (ВУЗе) Московском институте электронной техники, который и должен был определить их дальнейшую профессию. Самое поразительное, что профессиональную принадлежность к театру выбрали единицы и над этим тоже стоит задуматься, но об этом позже. Возвращаясь к теме "фанатизма", который предполагает отказ от многого, во имя чего-то одного, и согласитесь, в этом что-то есть, хотелось вспомнить 70-80-ые годы, расцвет движения театральных студий, театры росли как грибы в подвалах и полуподвалах. Все бредили Гротовским и Питером Бруком, каждый открывал для себя театр как бы заново. И был в этом элемент сектантства, если хотите; каждый провозглашал свою идею театра, свою школу, свою религию. Недаром даже в театральном лексиконе К. С. Станиславского есть понятие веры, веры в предлагаемые обстоятельства. Не избежали этой "болезни" и мы с Еленой Сергеевной, будучи студентами заочного отделения Московского института культуры, а ныне вот уже 20 лет бессменными руководителями студенческого театра "Поэмимы". Елена Сергеевна воспитывалась в школе известного тогда поэтического театра драмы и поэзии из Г. Иваново, под руководством Р. И. Гринберг. Театр выступал на престижных площадках Москвы, в Доме литераторов журналистов, их знала Таганка. Для них писали Вознесенский, Евтушенко приезжал на премьеры, Булат Окуджава давал свои песни, Эрнст Неизвестный оформлял спектакли. Только по этим именам можно понять какую планку духовности поднимал театр, мало того соответствовал ей по форме. Удивительные по скупости средств внешней выразительности, в черно-белой сценографической гамме, эти спектакли на первый план выдвигали слово, образ, метафору. Вот такая школа, вот такой театр. Мои университеты скромнее. За плечами 5 лет в театральной студии г. Гродно, телевидение - работа помрежем, ассистентом звукорежиссера, потом Москва - институт и опять телевидение - работа в концертной студии Останкино. Собственно свел нас с Еленой Сергеевной институт, и в работе, и в жизни. Наша совместная школа - это удивительные педагоги: Семен Аркадьевич Баркан, Сергей Андреевич Тиньков, Изольда Васильевна Хвацкая, Эдгар Отарович Эгадзе. Я не могу сейчас перечислять их достоинства и регалии, это заняло бы слишком много времени: могу сказать, что этот симбиоз удивительных человеческих качеств и профессиональных достоинств, создал удивительную атмосферу на курсе. Был у нас и свой подвал на Спортивной (театр-студия на Спортивной существует, по-моему, до сих пор). Дипломный спектакль курса, "Ящерица" А. Володина, на котором присутствовал сам автор, проходил именно в этом полуподвале. Как ни странно, это было совсем недавно и в тоже время в прошлом веке, так изменился мир и все вокруг нас. Мы это чувствуем может быть чуть-чуть острее, потому что через наш театр прошло уже несколько поколений ребят и, поверьте, нынешние отличаются от тех из годов 80-ых, нет, не в худшую сторону, они просто другие, меняется жизнь и наших первенцев и, увы, к сожалению, не всегда в лучшую сторону. В том веке остались романтика и даже преданность делу, не "фанатизм", а именно отказ от чего-то во имя главного. Худо-бедно, но в своих спектаклях мы невольно отражали жизнь, существующую за стенами нашего театрального зала, может, и поэтому изменения ощущаем больше. Но я, по-моему, уже скатываюсь к брюзжанию, верный признак старости, вспоминать былые времена, как лучшее время. Я скажу по-другому. Интересно было всегда, и когда тяжело в особенности, потому что именно тогда жизнь подбрасывает материал для творчества. Когда жизнь конфликтна, тогда и спектакли острее, тогда есть чем бороться не только в жизни, но и на сцене. Сейчас, жизнь меняет какие-то глобальные представления о мире, о человечестве. Не хочется касаться политики, но она присутствует в нашей жизни и влияет на нашу жизнь, хотим мы этого или нет.
Мы в своих спектаклях старались и стараемся говорить о том, что касается лично нас. Если что-то волнует лично тебя, и ты этим заражен, то невольно твое волнение передается залу.

Наш последний спектакль по пьесе Андрея Иванова "Бес...конечное путешествие приятной компании в сопровождении козлиного голоса" (таково полное название пьесы, наш спектакль назывался просто "Бес") говорит об уходящем поколении 60х-80х годов, о людях чуть-чуть романтиках, ищущих, борющихся с рутиной обыденной жизни, и все-таки уходящих в небытие: таково веление времени. Наш прагматичный век заставляет людей впрягаться в бессмысленную гонку за определенный достаток, за место под солнцем. Духовность, книги, театр уходят на второй план. Вспоминая кризисы и своеобразные этапы, которые переживал театр, хочется отметить следующее. Когда нам было 7 лет, вдруг все заразились идеей муниципального (т. е. профессионального) театра. Споры, дебаты, дискуссии, разработка уставов и документов, поиски нового названия - вот перечень моментов, которые мы пережили в тот год. Но когда дело коснулось реального выбора, не все оказались на высоте. Не все решились избрать путь поисков и неизвестности, путь актерских скитаний и нищенского существования. Кто-то не захотел расставаться со своей основной профессией, со стабильным заработком, кто-то уже обзавелся семьей и решал свой проклятый квартирный вопрос, кто-то уже ушел в бизнес и т. д.

Не всем оказался по плечу путь Нины Заречной из чеховской "Чайки". И тогда мы дали себе слово, больше не возвращаться к этой теме, никогда. Оставаться любительским театром, театром от слова "любить", отдавать этому свое свободное время.
И сегодня, задумываясь о том выборе, мы с Еленой Сергеевной спрашиваем себя, правильно ли мы поступили? Может, нужно было настоять, убедить, увлечь, повести за собой самых преданных, отсеять сомневающихся и создать профессиональный театр. Увы, не всегда путь профессионализации, означает творческий путь. Порой на первый план вылезают вопросы, совершенно далекие от творчества, возникают конфликты материального характера, куда уж тут до творчества.
Я думаю, что в той ситуации мы сделали один единственно верный выбор. Сегодня театр условно разделился на два состава - на действующий, продолжающий играть в новых спектаклях, и на часть людей, уже отошедших от активной деятельности, но продолжающих играть в старых, любимых спектаклях, таких как "Чайка" А. П. Чехова, "Старуха" Даниила Хармса.

За 20 лет поставлено около 30-ти спектаклей и композиций, спектаклей разных и неоднозначных по уровню замысла и воплощения. Начинали мы с поэтической формы с элементами пантомимы. Собственно название театра родилось из строчек Андрея Вознесенского к одному из первых наших спектаклей "Время Пик".

"Мы пришли на именины
Поэмимы, поэмимы,
Мамы --рифмы, папы - мимы,
Получились - Поэмимы."

Потом стали пробовать себя в традиционной драматургической форме. Спектакли "Прикосновение" и "Команда" стали нашими дипломными работами в Университете культуры. Конечно, были этапные спектакли, которыми отмечен путь становления театра. Это "Зойкина квартира" М. Булгакова, "Старуха" Д.Хармса, "Кандид" Вольтера - это уже инсценировки, и опять возврат к поэтической форме, но уже на совершенно другой музыкальной основе - спектакль по стихам французских поэтов
“Кабаре "Се ля ви", потом классическая "Чайка" А. П.Чехова. Затем мы обратились к драматургии "новой волны" - это Ксения Драгунская "Навсегда - навсегда" и "Бес..." Андрея Иванова. Сейчас в замыслах театра - поэтический спектакль по стихам зеленоградских и российских поэтов. Мы хотим посвятить его 45-летию нашего города Зеленограда.

Я совершенно обошел вниманием такой пласт нашей деятельности, как детские спектакли. Сделав единожды новогодний спектакль для детишек МИЭТа, кстати, по сказке нашего миэтовского сотрудника Алексея Шубина

"Волшебные яблочки Деда Мороза", мы уже не могли отказаться от искушения делать спектакли для самой благодарной и отзывчивой детской аудитории.

Так появились на свет "Новогодний поросенок" - сказка - мюзикл, "Иван - Новый Год", "Пузырь, соломинка и лапоть", "Недотепино королевство", "Вверх тормашками", "Говорящая капелька", "Чемодан чепухи" и д. р. Сказки - это благодатный материал для актеров, здесь они могут бесконечно импровизировать, отдаваться стихии игры, проявлять свои музыкальные и танцевальные способности. Актеры очень любят детские спектакли, и эта любовь передается детям.

20 лет существования театра позади. Позади премьеры, фестивали в Екатеринбурге, Харькове, Туле, Москве, творческие встречи и просто выездные спектакли. Только после поездок на фестивали мы начали ощущать какую-то значимость того, что мы делаем, почувствовали себя в контексте движения студенческих театров и театров-студий. И дело даже не в дипломах и наградах, которые мы стали привозить, а в том общении с другими театрами, в тех впечатлениях от работы других коллективов, в их самоотдаче.

Мы научились выслушивать и критику и похвалу, увидели совершенно другую театральную эстетику, очень многое сумели почерпнуть в профессиональном плане, потому что фестивали - это не просто обсуждение твоих спектаклей, это всегда профессиональный разбор критиков и режиссеров из Москвы и других городов. Мы сумели подружиться с театрами из Екатеринбурга, Иркутска, Томска, Нижнего Тагила д. р.
Жалеем ли мы о том, что так мало наших ребят стало профессиональными артистами? А вы знаете, нет. Чтобы потом при случае прихвастнуть, что вот, мол, этот профессионал вышел из нашего театра. Глупо. Да, если, не дай Бог, "профессионал" не тянет роль, или снялся в глупом фильме, тут уж лучше помалкивать.
Граница между профессионалами и любителями на самом деле не так велика. Часто профессионал обрастает набором штампов, которые как коростой закрывают живое чувство, истинную природу артиста. А любитель - вот он весь на ладони, лепи из него, что хочешь. Наивен - за, неумел - может быть, но зато органичен и естественен. Есть в нашем театре и профессионалы, т. е. люди, закончившие ВУЗ по профессии актер, но вы сможете отличить их разве что по чистоте речи.
Так мы и уживаемся друг с другом вот уже 20 лет - первокурсники и выпускники, профессионалы и любители, режиссеры и актеры, для которых театр - серьезная игра.

В. В. Гермони, Е. С. Гермони.